"Противник угрожает западной границе..."

Противник угрожает западной границе. Решением Советского правительства и Партии части прикрытия сосредотачиваются к госгранице

Хочу заметить, что слово "правительство" с октября 1917 г. по 1946 г. в советском официозе не использовалось, так же как и слово "министр".  А слово "партия" использовалось только в передовицах с маленькой буквы. Например, партия учит, что тела при нагревании расширяются. В любых других случаях нужно было указывать "ВКП(б)".

Мне кажется, авторам приказов ничто не мешало  сказать "Решением СНК и ВКП(б)..."  В предвоенное  время правильная терминология позволяла сохранить собственную жизнь.

Еще один специалист по "наклону подписи". Не доводите до греха, уважаемый Александр К., а то я могу начать цитировать профессора Преображенского...

Дорогие гости!

Последнее время стуация с комментами становится совершенно нетерпимой. Позвольте еще раз напомнить всем вам, что данный сайт не является виртуальным заменителем лавочки у подъезда (или купе поезда дальнего следования). В качестве комментариев к материалам сайта могут быть размещены исключительно и только комментарии к данному материалу, к данной статье.

Рассуждения о смысле жизни, о войне и мире, о Черчилле и Рузвельте, вечности и бесконечности прошу перенести на другие интернет-площадки

«Интереснее другое — в какой мере фраза «противник угрожает западной границе» является отражением ожидаемой реальности, действительно ли оперативное развертывание предполагалось начать в ответ на аналогичные действия противника?»

Вот уж действительно интересный вопрос. Пожалуй, ключевой при определении намерений военно-политического руководства СССР. Конечно, в этой связи нельзя не упомянуть Директиву № 1. Как известно, до 21 июня подобных директив не было, даже несмотря на то, что даты возможного нападения сообщались регулярно, по несколько раз в месяц.

Вероятно, Жуков и Со размышляли по-военному, руководствуясь исключительно разведывательными данными о характере сосредоточения вермахта у границ СССР. Политический аспект и цели такого сосредоточения их мало интересовали, поэтому они так настойчиво и предлагали привести войска в полную боевую готовность. Хотя сейчас-то нам известно, что они были правы полагая, что нападение может произойти в ближайшее время.

Сталин, конечно, не мог не знать о планах Гитлера, но сначала ошибочно исходил из того, что вермахт может обрушиться на СССР лишь после разгрома Англии (или заключения с ней мира), а позже, под влиянием дезы, сделал вывод, что нападению будет предшествовать предъявление неких требований, попытка втянуть СССР в переговоры, провал которых и стал бы предлогом для начала со стороны вермахта боевых действий. Т.е. по сути Сталин исходил из того, что на текущем этапе сосредоточение нем. войск имеет своей целью оказание на советов политического давления.

Сейчас-то уже ясно, что никаких требований Гитлер выдвигать не собирался и всё это была грандиозная дезинформационная кампания. Что уж и говорить: в этот блеф поверили все – от дипломатов всех мастей до Черчилля. И Сталин поверил. А потому и ждал, когда же Гитлер выдвинет наконец-то эти свои «экономические, военные и политические требования», которым в то время были посвящены все сплетни, домыслы и слухи (Геббельс поработал на 5+). Допускаю, что по мнению Сталина, всему этому должны были предшествовать всевозможные провокации со стороны немцев.

Вот когда началась бы эта «война нервов», тогда и можно было смело вводить в действие планы прикрытия в полном объеме, а затем начинать свой «освободительный поход». Тут и повод нашелся бы подходящий…

Но похоже Сталин в последний момент начал сомневаться в том, что Гитлер будет действовать подобным образом и предположил, что с провокаций может начаться не «война нервов», а самые настоящие боевые действия. Не веря до конца в такой вариант развития событий, Сталин все-таки «на всякий случай», под влиянием генералитета, согласился дать Директиву № 1, которая насквозь пронизана этими сомнениями, атмосферой спешности и осторожностью («эх, не спугнуть бы!»). Интересно, что из ее первоначального варианта изъяли фразу «В случае каких либо провокаций со стороны немцев, или их союзников ни на какие провокации, не поддаваться, приняв все меры к немедленному урегулированию недоразумений мирным путем». К чему бы это?.. Но идея все равно осталась та же, и она не имеет ничего общего с серьезными намерениями отразить нападение, дата которого якобы на 100 % известна заранее.