17.09.11
Вести с полей Фрайбурга
Германский военный архив во Фрайбурге выстроен по-немецки: просто, добротно, функционально. Никаких понтов, величественных заборов, стендов со знаменем и несокрушимой проходной. На входе никого (кроме фото-датчика, открывающего дверь) нет. На мой паспорт никто ни разу не взглянул. Я заполнил некий листок бумаги со множеством немецких слов, добавив к ним своё ФИО, почтовый и электоронный адрес. Неизбежный в любезном моем Отечестве вопрос - «кем и когда был выдан паспорт?» так и остался незаданным.
Зал для работы небольшой, в нем стоят 25 пронумерованных (!) столов. Народу раза в три меньше, чем столов. Пол покрыт каким-то хитрым, намертво глушащим звук шагов покрытием — полезное приспособление в помещении, где толстые мужчины снуют туда-сюда с грудой тяжелых папок в руках... Каталоги в черных переплетах (некий аналог подольских «описей дел») лежат прямо в зале, в открытом доступе. Документы из хранилища приносят через час-полтора после заказа. Тот, кто имел дело с нашими архивами подтвердит: «Дас ист фантастиш».
Насколько хорошо работать во Фрайбурге с точки зрения отсутствия наличия бессмысленной чиновничьей волокиты, настолько же плохо обстоят дела с главным - с наличием документов разгромленной, разграбленной и принужденной к капитуляции страны. Причем хуже всего ситуация с сохранностью искомых мною документов люфтваффе — как и в любой тоталитарной милитаристской стране, в Германии «соколы» были самыми идейными, и в то время, как готовясь к приходу в Берлин новых победителей, руководство вермахта и кригсмарине похерило приказ об уничтожении всех штабных документов, то люфты многое сожгли сами. Значительная часть архива штаба люфтваффе сгорела и при одном из массированных налетов на столицу рейха.
Но пожар (и поджог) были странные. Очень странные. В этом пришлось убедиться при просмотре первой же «описи дел». Дальше — все то же самое: Польша, «битва за Британию», вторжение на Балканы, Крит... и 44-й год. Иногда бывает и 43-й, есть много документов по Восточному фронту, но почему-то 43-45 годов. «Барбаросса» пропала напрочь. Сгорел рыжебородый...
Когда эта картина повторилась в Н-ный раз, мы* пошли к тетеньке. Вас ис дас, спрашиваем, где же 41-й год на Восточном фронте?
-
«Вы понимаете, был пожар, многие документы люфтваффе сгорели...»
-
«Так там что, прицельно отбомбились по папкам на определенной полке? И всегда по одной и той же?»
-
«??? Момент. Я спрошу у моей коллеги. Лучше неё в делах люфтваффе никто не разбирается»
-
«Битте. Данке»
В телефонной трубке появляется самая знающая тетенька:
-
«Вы понимаете, архив люфтваффе после войны хранился в Дрездене...»
-
«Так... Начинаем понимать»
-
«Вы знаете, есть такой город Подольск...»
-
«О, йа! Мы есть хорошо знать город Подольск!»
-
«Многие документы архива отвезли туда, и нам почему-то никак не удается установить их судьбу. Мы писали запросы...»
Нам осталось только горячо поблагодарить любезную фрау. Но страшную военную тайну о том, что делают в Подольске с её запросами, мы никому не раскрыли!
При всем при этом, не менее знаменитая тетёнька (Алла Пугачева) права, и если долго мучиться, то что-нибудь обязательно получится. Более ста листов на ксерокопирование мы уже за два дня отправили. Будет много всякого интересного. Но не скоро — ксерят там удивительно долго (14 дней), потом почтовая пересылка, затем перевод и выкладывание текста и сканов на сайте. Прошу господ интересующихся набраться терпения.
______________________
* По-немецки я знаю только васисдас, так что "мы" - это, главным образом, Дмитрий Кириков (dima_kirikov), благодаря бескорыстной помощи которого стала возможной моя работа во Фрайбурге
