23.02.12
"Вот некоторые мои воспоминания о прошлом..."
Вот некоторые мои воспоминания о прошлом.
Поздней осенью 1944 года я, Чиж Николай Арефович, в составе маршевого отряда из Одесских госпиталей повторно направлялся за границу на фронт в 188-й запасный полк в Болгарию (3-й Украинский фронт). К моменту прибытия в Румынию, в город Галац, мой полк оказался уже в г. Тимишоара, а в Галац были только остатки тылов. Далее мы движемся в г. Байя (Венгрия), переправляемся там через Дунай и далее в Югославию. Здесь остановились, и нас зачислили в учебный батальон 188-го запасного полка. Я стал курсантом минометной роты. Учусь ремеслу минометчика и тактике ближнего боя.
А в это время идут жестокие бои в Будапеште. Туда направляются наши основные силы. Подкинув свежие части, немцы направили их в обход Будапешта и двинули на дунайские переправы (Дунайфельвард, Дунайпентеле и другие), перерезать пути наших коммуникаций. К концу рабочего дня на учебный полигон приехали автомобили, и нас по тревоге начали грузить, чтобы везти на боевые позиции навстречу врагу. Фашисты сбили наши небольшие укрепрайоны, и вышли на оперативный простор.
Поздним вечером, когда наши тылы в спешке бегут, нас разгружают на железнодорожной станции Цеце - так нам ее назвали (возможно, Цеглед - крупный ж/д узел в 70 км юго-восточнее Будапешта - М.С.). Здесь канал, за ним занимаем оборону, роем огневые точки. Снег, замерзшая земля, открытая местность, через канал мост, саперы готовят его к поджогу.
Всю ночь готовились, поутру усомнились. Вдали танки, бронетранспортеры с пехотой. Сзади канал шириной 12-15 метров, по краям лед, высокие противоположные берега, на мосту хворост и другие горючие материалы, отступать некуда, только стоять насмерть. Боевая обстановка удручающая. Минометы мы укрепили, а самим при обстреле укрыться некуда. Не было ни времени, ни шанцевого инструмента. Наш командир взвода старший лейтенант, бывший учитель, как на занятиях так и сейчас напоминал о траектории полета мин и т.д., еще раз проверял готовность каждого расчета к стрельбе. Он был спокоен и это спокойствие передавалось нам, курсантам.
Подготовка к обороне всего нашего 188-го запасного полка мне мало известна. Мой минометный взвод был самым крайним от моста. Сюда подвезли мины, снаряды и снаряжения. За нами ПТРовцы, дальше рота автоматчиков и артиллерия, у которых была одна или две новые пушки, остальные б/у. Когда солнце поднялось выше, у немцев заревели моторы, наши артиллеристы дали по залпу. Командир взвода в бинокль определил, что залп не совсем удачный.
Наша задача была бить по бронетранспортерам с пехотой, а с танков смести пехоту. Когда армада двинулась в нашу сторону, артиллеристы и ПТР открыли огонь, и немцы приостановились. Наш взвод взял в вилку бронетранспортер. Один миномет послал пробную мину. Подкорректировали прицелы и залпом выстрелили несколько раз – он загорелся, огонь перенесли на танки, но пехоты там было не густо. В нашу сторону было выпущено 2 или 3 танковых снаряда, пролетевших над нашими головами. У немцев тоже не все клеилось, но атака продолжалась. Автоматчики готовили бутылки с горючей смесью, ПТРовцы глубже зарывались в землю.
Вдруг со стороны станции прогремел залп «катюши». Наш расчет видел ее на окраине станции. Через минут 15-20 вправо от нас прогремел второй залп, который заставил немцев остановится. Появление «катюш» охладило их наступательный порыв. Наш взвод выпустил по 4-5 выстрелов. Позже враг потихоньку дал задний ход. Мы стояли на своих позициях. Пролетел наш корректировщик У-2, сбросил вымпел, и мы двинулись за отступающими немцами. Прошли несколько километров и к вечеру остановились, заняли оборону. Подошла кухня, покормили и разрешили половине отдыхать на хуторе, а другой половине быть на огневых позициях, хотя мало кто верил, что немцы что-нибудь предпримут ночью. Это не их традиция.
Через сутки нас и ПТР срочно грузят на машины и ночью, без остановки везут в обратном направлении. Когда остановились, срочно разгружаемся, минометы и ПТР в сторону, построение – и вот мы уже танковый десант, по два расчета на танк. А у нас тонкие шинельки, обувь, рукавицы, маскхалатов нету. Пока начальство бегает, утрясает, нас в строю берет мандраж от холода после езды в битком набитой машины без брезента, да и от перспективы езды на танках.
Скоро подошли еще танки и подъехали автомашины с настоящими экипированными десантниками. Нам же поступила команда забрать свое вооружение и двигаться маршем за Дунай. В каком месте мы были ночью -непонятно. Утром мы уже готовили огневые позиции. Видно фронтовые дела у нас шли неладно. Подбросили нам шанцевый инструмент. Через наши позиции зачастили полеты наших самолетов - звеньями, эскадрильями, на фронт и обратно. У нас поднялось настроение, кипит работа до ночи. С нетерпением ждем кухню, а получили сухой паек и приказ о передислокации в другое место.
Наконец, судьба определила нас, курсантов, в пригород Будапешта – Буду. Тут состоялась церемония по окончанию школы младших командиров; мне 10 февраля 1945 года было присвоено звание сержанта. Начальник штаба 188-го запасного полка подполковник Гибаленко поблагодарил всех за отличную службу и обучение, за мужество и отвагу в боях за станцию Цеце. По отношению ко мне, как наводчику миномета, вместе с другими товарищами предоставили ходатайство о награждении меня орденом за подбитый бронетранспортер, прицельную стрельбу по остаткам немецкого танкового десанта. Медаль "За отвагу" у меня уже была.
После торжеств в Буде нас по-быстрому полностью обмундировали и перебазировали дальше (уже не помню куда). Там в спокойной обстановке нас распределили по дивизиям вместе с поступившей в запасной полк большой группой бывших наших военнопленных из лагерей Албании, не русской национальности. Вид у них был совсем не пленника, а курортника, на плечах каждого саквояж весом до 30 килограмм. Представитель дивизии, прибывший за нами верхом на лошади, и тот растерялся. Принял нас немного больше десятка новоиспеченных сержантов и больше трехсот человек малоизвестного состава, которых надо провести по проселочным дорогам на чужой территории, ночью и без оружия. Тут мы, сержанты, сразу получили назначения командирами рот и взводов. Перед рассветом прибыли на место назначения, в пункт формирования дивизии. 13 марта 1945 года я в 130 отдельной зенитно-пулеметной роте, командир расчета.
Дивизия наша находилась на Карельском перешейке, затем ее снимают и направляют на Дальний Восток, но по пути следования меняют маршрут, и мы едем через Румынию в Венгрию. Была она вроде 104-я стрелковая, а потом стала 94-й стрелковой дивизией (или наоборот, сейчас уже не помню). В шестидесятых годах я обратился в свой Голованевский райвоенкомат с заявлением о поиске обещанных наград. Значительно позже военком вызвал меня, чтобы уточнить местонахождение дивизии, корпуса, армии, фронта и т.д. Я признался, что этого не знаю. А он по должности (военком) знать обязан, но то ему излишние хлопоты…
Ветеран Великой Отечественной войны Чиж Николай Арефович
