29.08.15
"Мы так сейчас готовы, что слов нет…" Публикация Сергея Аркавина
Эти письма с ноября 1939 по июнь 1941 года писал красноармеец срочной службы, музыкант Петр Поваляев своему другу Степану Фалину в Петрозаводск. В 1939 году оба друга закончили музыкальное отделение петрозаводского музыкального училища.
Степан сохранил и забрал с собой, уезжая в 1941 году в эвакуацию, 27 писем от Петра. В эвакуации в Молотовской (нынешней Пермской) области вместе со Степаном работала в детдоме Екатерина Лукинична Горбачева (Осипова), соученица Фалина и Поваляева по педучилищу. Именно она привезла обратно в Петрозаводск и всю жизнь хранила архив Фалина. Только после смерти Екатерина Лукиничны письма и фото обнаружила ее дочь, Людмила Петровна Васильева, доверившая мне их публикацию. Поэтому судьба Степана Фалина остается пока неизвестной, возможно, что он умер в эвакуации.
Петр Поваляев служил в Харькове и Чугуеве, в начале марта 1940 года его дивизия выдвигалась в Псков для возможной переброски в Финляндию. А 17 июня 1940 года Петр Поваляев в составе своей части перешел границу с Латвией и далее служил в Даугавпилсе, где и встретил войну.
В письмах Петра отражены многие приметы того времени, мы находим здесь бытописание гражданской и армейской жизни, оценку международной обстановки красноармейцами. Из писем складывается и образ самого Петра – полного сил и жизненных планов молодого человека.
Петр Поваляев пропал без вести предположительно в первые месяцы войны.
В данной публикации представлены выдержки из писем Петра, отражающие военно-политическую обстановку того времени. Ценнейшим для историков, на мой взгляд, является пространное и внятное изложение в последнем письме лекции для красноармейцев о выступлении Сталина перед выпускниками военных академий 5 мая 1941 года.
Письма озаглавлены датой и местом написания. Многоточия в квадратных скобках означают пропуски в тексте писем при цитировании. Примечания приведены в конце публикации.
Полностью письма, фотографии и данные о Петре Поваляеве и Степане Фалине опубликованы на сайте Национальной библиотеки Республики Карелия:
http://avtor.karelia.ru/view/_ya_cherez_2_goda_vernus___.html
26.11.1939. Харьков
Степа, здравствуй дружище!
Письмо от бойца Пети.
В настоящее время я нахожусь в г. Харькове. Ехали сюда семеро суток, маршрут был такой: П-водск – Званка – Чудово – Новгород – Дно – Витебск – Минск – Гомель – Киев – Миргород – Полтава – Харьков. Как тебе известно, я был зачислен в артиллерию, но когда приехали в часть, то определили бойцом славной… пехоты. Получили амуницию. Сперва шинели выдали старые, а теперь их заменили дородными, выдали ботинки и трехметровые голенища-обмотки.
[…]
Знаешь Степа, как нацепят на меня винтовку, шинель, сумку, флягу, котелок, лопату, то тут идешь и насилу дышишь.
Кормят не так уж блестяще, потому что ремонтируется столовая. В скором будущем все будет хорошо.
Спим 7 часов, ложимся в 11, встаем в 6 ч. утра. Утром зарядка, но не такая как в училище, а далеко сложнее: на турнике и вольные упражнения, а главное что новое – это утром холодный душ.
[…]
Письмо пишу в ужасных условиях. Сегодня до того домаршировали, что не встанешь с места, но зато знаешь закалка боевая. Чувствуешь себя как-то бойко, по-человечески, сон ограничен все в меру. Очень хорошо. Чувствуешь себя готовым пойти драться с врагом. Сейчас изучаем правила штыкового боя и меткого винтовочного огня. Моя винтовка славно бьет. Как поставят чучело, я как тяпну, так и насквозь проколет. В общем, то, что требуется пройти в год, мы пройдем за 2 месяца. Это явление зависит от международной обстановки. Пока все. Жду письмо срочно. Пиши все, все.
12.1939. Харьков
Здравствуй дружище Степа!
[…]
Сегодня мы отправляли на Северозападный фронт своих товарищей Демидкова Сашку, Шишмолина и других, призванных со мной вместе. Не исключена и та возможность, что может быть и нас скоро отправят туда же, а может быть ближе к Черному морю, там тоже впечатления неблагозвучащие.
[…]
24.02.1940. Чугуев
Здравствуй дружище СтЭпан!
[…]
Живем сейчас на военном положении. Нашу часть 1 марта отправляют для выполнения боевой задачи, т.е. куда-то на границу. Но куда – неизвестно нам бойцам. Есть предположения в Румынию (т.е. к Румынской границе) или в Армению к Турецкой границе. (слухи о скорой войне с Румынией многократно фиксируются в документах весны 40-го года - М.С.) Эти наши соседи кое-что недоброе задумывают.
Ну ладно о этом хватит. Будет дело видно дальше.
[…]
16.03.1940. Псков
[открытка]
Здравствуйте Степан В.
Пишет Пэтер. Извини меня за мое долгое молчание. Это было вызвано рядом гос. обстоятельств. Сейчас нахожусь в г. Псков. Как, что, почему опишу потом. Сегодня выезжаем, куда пока неизвестно, но наверное на старое место. Вот пока все. Привет всем, всем. Ожидай письмо. Побывал в Пск. музеях. Это настоящий русский город. До свидания. Твой Петр
24.03.1940. Чугуев
Степа, здравствуй
Пишу в сложных условиях. Ну в общем, жив, здоров.
Доехал из Пскова благополучно. Живем на старом месте, только от Чугуева километров 5 в сторону. Село Кочеток, но адрес тот же.
Ездили мы выполнять боевую задачу. Нашу 23-ю дважды орд. стрелковую дивизию отправляли в Эстонию, чтобы оттуда через залив ударить на Хельсинки, но договор[i] помешал. Вот и все пока рамки дозволенного сообщить тебе.
[…]
13.06.1940
[открытка, обратный адрес:]
Действующая Красная Армия
[…]
Степа, как жаль, что в скором будущем не придется нам встретиться. Дело в том, что меня в Чугуеве уже нет. Выбыл 7/VI. Приехали в Полоцк и движемся к Литве (большие пешие переходы). Уж очень-то неспокойные соседи. Но ничего, все будет в порядке.
[…]
Сейчас идем по бывшей Польше, и есть красивейшие места.
Ну, пока. Петэр.
18.06.1940. Двинск
[открытка]
[…]
Степа, в настоящее время нахожусь в Латвии, адреса точного пока не могу дать, ожидай скоро письмо и адрес.
Перешли границу 17 июня в 12.00[ii]. Находимся в г. Двинске.
Живу хорошо. Оркестр звучит по-прежнему.
Наконец-то встретился лицом к лицу с кап. миром. Двинск стоит на Зап. Двине. Красивый город, но жалко, что он буржуазный. Много молодежи. Очень распространен велосипед, все поголовно ездят на нем.
Население нас встречало хорошо (приветствия, цветы и т.д.)
Все, пока. Жди письмо
твой Петэр.
16. 06.08.1940. Двинск
[…]
Степа, я хотел тебя предупредить. Я в прошлом письме написал, что здесь можно достать материала различного для костюма, да, это так и есть, но переводы и посылки нам получать нельзя, все это отправляют обратно. Это дело оформить можно только посылкой монеты в письмах, иначе пока выхода нет. Эх, Степан, знал бы ты, как здесь всего много, магазины завалены всем, всем. Скрипка замечательная стоит 35 лат (это рублей 80 на наши деньги), какие замечательные мандолины 15-20 лат, часы хорошие 30-40 лат. Туфли мужские 15 лат (у нас такие 200 р.). (в 1940 г. средняя зарплата рабочих промышленности и строительства СССР составляла 340-350 руб, рабочих совхозов и МТС 220-240 руб - М.С.)
[…]
Ну, особенно писать нечего. Служить осталось почти один год еще. Зимовать будем или здесь, или в Финляндии, т.к. народ требует освобождения (так точно, документы Исполкома Коминтерна летом 40-го года ориентировались на скорейшее освобождение Финляндии с прямым указанием на счастливую судьбу освобожденных народов Эстонии, Лативии и Литвы - М.С.)
Ну, пока, пиши. Жду скоро, скоро.
Твой друг Пэтер
18. 20.09.1940. Двинск
Здравствуй Степан!
[…]
Теперь о жизни у нас. Степан, жизнь в Латвии в настоящее время больше чем прекрасна (в первые месяцы после аннексии для военнослужащих РККА рубли меняли на латы по фантастическому курсу, что позволяло закупать ранее недоступные товары мешками - М.С.) Магазины завалены всем. Официально наши деньги не ходят, но их обменять можно и это я уже практиковал. Ребятам присылают деньги в письмах, но надо умело положить, надо класть одну бумажку (деньги) в серединку нескольких листов писем.
Если имеешь средства (финансы), то оформляй. Я жду.
Какие прекрасные мужские туфли 20 лат (50 примерно рублей). Такие туфли в Сов. Союзе стоят 300-350 рублей, и вообще все по низким ценам можно достать.
Вот все
Степан, к моему приезду сохраните мне там вакантное место в качестве капельмейстера и преподавателя. Я себя кую в музыкальном отношении. Бас гудит у меня по-настоящему. Я только сейчас в армии узнал, что значит быть музыкантом. Работа, Степан, сложная.
[…]
Вот пока все.
Ответ не задерживай
С красноармейским приветом
Твой друг Петэр
[…]
P.S.
Степан, знал бы ты, как здесь господствует проституция, женщины, начиная с 15 лет, продаются на каждом углу. За 1 лат можно удовлетворить себя по горло. Я очень удивлен, накупил себе массу натуральных фот из Латвийских “бардаков”. Тебе посылаю Парижскую, вот, что характерно для капитализма.
Все.
03.05.1941. Двинск
Здравствуй, Степан!
[…]
Я тебя не поздравил с праздником, но это уж не так важно, а главное уже поздно, ты на меня не обижайся. Твое письмо я получил как раз 1 мая, когда пришли с парада. Праздник прошел ничего, первого стояла замечательная погода, парад начался в 11 часов, мы играли для пехоты “Колонный марш”, для артилл. “Кавалерийскую рысь”, для мех. частей играли марш “Герой”.
Второго шел снег, играли в кав. манеже на спортивных соревнованиях, а сегодня ожидаем, куда прикажут идти.
[…]
Скоро уедем в лагерь, надо тебе сказать, что часть нашего полка уже в полном вооружении выехала строить укрепления на немецкой границе, укрепления примерно в несколько раз сильнее Маннергеймовских. Так что на всякий случай могут наткнуться на такие доты, которых никто еще в мире не видал.
[…]
22.05.1941. Двинск
[…]
Друг мой, долго я бился по разным учреждениям (поэтому и письмо запоздало), но результат нельзя сказать, что плачевный, но определенного мне ничего не сказали. Раньше пропуска (несмотря на то, что Латвия была уже много месяцев в составе братской семьи советских республик, въезд на аннексированные территории прибалтийских стран и восточной Польши разрешался только по пропускам - М.С.) могли давать воинские части, а теперь, оказывается, их получают в милиции. Комиссар мне сказал, что пусть твой товарищ обратится в милицию. Ты, друг, так и сделай, сходи в РКМ и узнай в Петрозаводске еще кое-что по этому вопросу, говори, что брат твой старший в Даугавпилсе и не виделся с ним года три, хочу мол съездить к нему. Если потребуют справку о том, что я служу, то я тебе ее вышлю. При этом имей в виду, что отцы наши разные, смотри, не проговорись о чем-либо другом, а то там сразу скажут: у вас связь с заграницей и т.д.
Да, друг, а побывать в этих краях неплохое дело. Друг, я в прошлый выходной день познакомился с девушкой, – еврейка Сарра Лаус, имеет ее отец свой собственный магазин, вообще ничего девушка, я ей кое-что говорил о тебе, сказал, что ты приедешь, она говорит: я приготовлю ему комнату и т.д. Только бы ты добился пропуска через границу, а остальное все было бы замечательно.
[…]
Степан, что касается костюма, то он еще лежит, но на этот я питаю меньшие надежды, т.к. частные постепенно прикрывают и этот мой друг этого же ждет, а ты бы посмотрел, что есть в государственном! Любо сердцу становится. Особенно много материалов разного рода и обуви, ой, какая обувь! Все превосходно. А главное нет никаких очередей. Лакированные туфли на твою ногу стоят 100 руб., такие у нас там около трехсот. Сапоги хромовые за 150 рублей легко можно справить, а сколько всякой женской модельной обуви!
13.06.1941. Двинск
Друг, здравствуй!
Пишет Петэр
[…]
Занимаемся музыкой, по скрипке стал отставать, негде заниматься, живем на улице, кругом лес, ноты все упакованы и сданы на склад. Это все сделано в связи с обстановочкой международной. По этому поводу я и хочу написать тебе пару слов.
Надо прямо тебе сказать (беру из лекции для бойцов), что капитализм доживает последние два года. Наша международная обстановка резко изменилась после выступления т. Сталина на выпуске академиков Кр. Армии и флота. Он говорил два часа, но это в печати не было опубликовано, а только было написано: выступал и все. Ты знаешь, что до этого говорили и сейчас. На гражданке говорят, что Красная Арм. существует для мира, а т. Сталин сказал, что теперь она существует не для мира, а для войны. Он ярко охарактеризовал наши задачи в настоящий момент. Мы исходим из 3-х установок Ленина, когда мы расширяем свои территории:
1. Когда происходят революции в других странах. Этого пока нет.
2. Когда государства воюют и не достигают цели. Это есть сейчас. По Ленину армия наша имеет право идти на Запад.
3. При национально-освободительном движении. Германия доживает последние свои минуты. Солдаты очень плохо настроены, бросают воевать. В стране голод, стоит только сделать один толчок и будет во всей Европе революция, особенно в Германии и Франции.
Все уже так тщательно подготовлено, что удивляешься, когда слышишь о этом. Армия наша так сейчас вооружена, что уже больше некуда. Разве не будет победы без крови, если один человек, сидящий в неизвестном месте, управлять обороной может на расстоянии в 2 км., а сколько у нас таких человек! А знаешь, какая у нас артиллерия! Ужас! И все на колесах, весь будущий фронт может сесть на машины и двинуться в путь. Вот какая наша сила! Если Германия выставит 10 тыс. самолетов, то мы можем 50 тыс. выставить против нее. Да 50 это официально, а так еще надо столько прибавить.
Да ведь их партия национал-социалисты, поляки получают в сутки 25 грм хлеба, а евреи 25 грм через день. Представь себе настроения народа, их боеспособность. Ну а если еще снаряд наш пролетит? И мы бросим хлеб Германии поставлять, тогда что?
Мы так сейчас готовы, что слов нет. Даже получена инструкция, как вести себя при продвижении по новой территории.
Когда Америка официально вступит в войну, вот тогда начнется наша деятельность. А пока основательно готовимся. Но все это, конечно, может задержаться по некоторым причинам, но не надолго. Ты о этом пока никому ни слова не говори.
Степа, я тебя попрошу в следующем письме написать о том, смогу ли я получить работу в педучилище, ведь я смогу руководить всеми кружками, которые будут по музыке в училище и преподавать так же, как и раньше?
[…]
Напиши, где будешь проводить лето и с кем? Только смотри, не женись до моего приезда. Потом мы вместе друг у друга на свадьбе будем гулять.
[…]
Пока, друг, до свидания.
Пиши ответ
Крепко жму твою руку
Твой Петэр
[i] Московский мирный договор между СССР и Финляндией от 12 марта 1940 года, завершивший советско-финскую войну.
[ii] 14 июня 1940 г. советское правительство предъявило ультиматум Литве, а 16 июня — Латвии и Эстонии. В основных чертах смысл ультиматумов совпадал — от этих государств требовалось привести к власти дружественные СССР правительства и допустить на территорию этих стран дополнительные контингенты войск. Условия были приняты. 15 июня советские войска вошли в Литву, а 17 июня — в Эстонию и Латвию.
