29.05.11
Мрачные тайны (еще одна глава из новой книги "НХК-2")
Подвести итоги дня 22 июня применительно к истребительным полкам "первого эшелона" ВВС Западного фронта гораздо сложнее - документация частей и соединений в значительной мере утрачена, всегда крайне противоречива, часто составлена задним числом и с отчетливо видимой целью найти (или выдумать) "объективные причины" небывалого разгрома. Тем не менее, отнюдь не претендуя на решение этой "квадратуры круга", постараемся систематизировать те крохи информации, которые были приведены в предыдущих параграфах. Результат представлен в следующей таблице:
Таблица 11
|
|
было к 22.6.41 |
сбиты в воздухе |
уничтожено и повреждено на земле |
в т.ч. при первом налете |
остаток к утру 23.6 |
??? |
|
11 САД, 122 ИАП |
69 |
4(?) |
21 |
8 |
17 |
27 |
|
127 ИАП |
70 |
12 |
0 |
0 |
33 |
25 |
|
9 САД, 41 ИАП |
56+21 |
3 |
? |
0 |
12 |
62 |
|
129 ИАП |
57+46 |
2 |
38 (?) |
0 |
44 |
19 |
|
124 ИАП |
70+29 |
2 |
29 |
0 |
6 (?) |
62 |
|
126 ИАП |
50+23 |
2 |
? |
0 |
0 (?) |
71 |
|
10 САД, 74 ШАП |
49 |
0 |
15 |
15 |
0 (?) |
34 |
|
33 ИАП |
31 |
4 |
27 |
1 |
0 |
0 |
|
123 ИАП |
58 |
9 |
18 |
0 (?) |
18 |
13 |
|
ВСЕГО : |
629 |
38 |
148 |
24 |
130 |
313 |
Примечание:
- в исходную численность самолетов включены все боевые машины, включая временно неисправные
- для истребителей 9 САД первое слагаемое - самолеты МиГ-3, второе - истребители "старых типов" (И-16, И-153)
- не учтены 8 Ил-2 в составе 74 ШАП, 20 Як-1 в составе 123 ИАП, 2 МиГ-1 в составе 33 ИАП
- указана минимальная из известных численность самолетов "старых типов" в 129 ИАП, 74 ШАП и 33 ИАП
- указано "расчетное", основанное на докладах немецких летчиков, число сбитых в воздухе самолетов 122 ИАП
- в число сбитых в воздухе включены и все случаи вынужденных посадок вне аэродрома
Логика (и задача) построения Таблицы 11 была следующей: отделить, разделить донесения о числе уничтоженных (поврежденных) на земле самолетов, составленные непосредственно по "горячим следам" в частях, от позднейших сочинений штаба ВВС фронта (о том, как эти "сочинения" писались, будет сказано ниже). Что же получается в итоге?
Самый ошеломляющий результат (несказанно удививший даже меня, хотя о чем-то подобном я пишу уже 10 лет) - это цепочка нулей в графе "уничтожены на земле при первом налете противника". Причем нули-то настоящие, основанные на документах, а две трети от совокупного числа 24 - это цитата из воспоминаний командира 10 САД, напечатанных в 1977 году. Да и потеря 8 И-16 в 122 ИАП - это, строго говоря, не результат первого налета, а боевое донесение о первых четырех налетах ("произведено 4 налета на аэродром Новый Двор группами 13-15 самолетов; потери: 2 самолета сгорели, 6 выведены из строя"). С точки зрения арифметики, число 24 составляет всего 3,8% от числа 629, т.е. "сокрушительный первый удар" съеживается до пределов погрешности определения исходной численности самолетов. Даже со всеми оговорками по поводу неточности и неполноты приведенных в Таблице 11 цифр, общая картина дня начинает вырисовываться уже вполне отчетливо.
Что же касается, 4-го, 6-го и 7-го столбцов, то соотношение проставленных там цифр в значительной мере условно. Самые большие учтенные потери на земле, вроде бы, оказываются в 129 ИАП, соответственно, цифра в 7-м столбце (т.е. "потери неизвестного происхождения") получается для этого полка не слишком большой ("всего лишь" 19 боевых самолетов пропали неведомо куда). Однако учтенные потери (27 МиГ-3 и 11 И-153) появляются в ЖБД полка при полном отсутствии какого-либо упоминания о налете авиации противника на аэродром Тарново (подробнее об этом говорилось в параграфе 5.3).
Весьма зыбкие основания имеются и для данных в 6-м столбце ("оставалось по состоянию на утро 23 июня"). Очень может быть, что исправных самолетов осталось больше, и даже значительно больше - просто документальных подтверждений этому нет, и они (подтверждения) были совсем лишними для командира дивизии, который еще 22 июня в 10-30 утра отправил донесение "Истребители уничтожены все". Самая большая цифра уцелевших (44 самолета) опять же относится к 129 ИАП; получил же я её простым суммированием количества самолетов, уничтоженных (как утверждается в ЖБД полка) 23 июня на аэродромах Кватеры и Барановичи (логика тут простая - если их уничтожили, значит до уничтожения они существовали и были способны до этих аэродромов долететь). Другими словами, все эти цифры отражают, главным образом, меру порядочности командиров и фантазии штабного писаря…
Значительно более достоверными являются данные о потерях в воздухе. В большинстве случаев известны даже место и время боя, фамилии погибших летчиков. В целом, что еще раз показывает нам Таблица 11, главную тяжесть боев первого дня войны вынесли на себе 127 ИАП и 123 ИАП - двадцать одна "чайка", честно сгоревшая в небе войны. Имеет смысл сравнить приведенные цифры и с заявками на победы немецких истребителей. Применительно к южному флангу фронта сделать это несложно: эскадра JG-51 заявила 12 сбитых советских истребителей, штаб и 1-я группа эскадры JG-53 заявили 5, в сумме получается 17. (262) Неизвестное мне число истребителей сбили (заявили) бомбардировочные группы люфтваффе, включая эскадру SKG-210, вооруженную многоцелевыми Ме-110. Указанные в Таблице 11 потери 33-го и 123-го полков составляют 13 самолетов, таким образом имеет место очень скромное, примерно полуторное, завышение числа побед.
Ситуация с северным флангом Западного фронта для историка значительно сложнее - там, на стыке двух советских фронтов, действовали истребители 8-го авиакорпуса люфтваффе. Далеко не всегда удается однозначно соотнести заявки немецких истребителей с реальными районами базирования и боевых действий советских истребительных полков (не говоря уже о том, что самолет движется, и бой с истребителями ВВС СЗФ, начавшийся в районе Меркине, мог завершиться к северу от Гродно, т.е. в полосе ЗФ). В самом первом приближении можно условно поделить на две равные части заявленные победы истребителей JG-27, II/JG-52, III/JG-53 (две группы эскадры LG-2 действовали как штурмовики и побед в воздухе 22 июня не имели). При таком подходе получается 21 заявленный сбитым советский самолет, в число которых должны войти и 2-3 бомбардировщика. С учетом того, что в этом районе воевали две группы тяжелых истребителей Ме-110 из состава ZG-26, мы опять же приходим к выводу об очень скромном завышении немцами числа реальных побед в тот, самый первый, день войны.
С другой стороны, в полосе действий ВВС Западного фронта немцы безвозвратно потеряли 15 истребителей Bf-109 (не считая явных случаев небоевых аварий).* Еще 9 "мессеров" получили повреждения различной степени тяжести. (241) Чисто арифметически, число 15 значительно меньше числа 38; даже число 24 (15+9) меньше, чем 38. Однако для люфтваффе, вступившего в войну с советским колоссом, имея порядка 850 (включая временно неисправные!) одномоторных истребителей на фронте от Балтики до Черного моря, такие пропорции потерь были бы губительны. Надежду на успех немцам мог внушить только 7-й столбец; да, они не видели этой книги, написанной в 2011 году, но сотни, а затем и тысячи брошенных на аэродромах самолетов были видны невооруженным глазом.
* Впрочем, и с потерями "без воздействия противника" не все просто; так, 2-я группа эскадры LG-2 ухитрилась за один день 22 июня разбить при взлете-посадке 9 самолетов (7 "мессеров" и 2 "хеншеля"), причем два из них - безвозвратно. Неужели весь этот "падёж" обошелся без воздействия противника, т.е. советских истребителей и зениток?
А теперь посмотрим на то, как итоги первого дня войны были отражены в докладах штаба ВВС Западного фронта. 4 июля за подписью начальника штаба ВВС фронта полковника Худякова в адрес начальника Главного управления ВВС Красной Армии отправляется "Сводка потерь самолетов ВВС Запфронта в период с 4-00 22.6 по 12-00 23.6.41 г." (313) Фальсификация начинается с первых же слов: "Внезапной атакой передовых оперативных аэродромов, расположенных от госграницы на удалении 8-20 км, противником была атакована материальная часть…" В распоряжении читателя этой книги есть Карта № 4, там нетрудно проверить - много ли аэродромов находилось на расстоянии 8-20 км от границы; неужели же подобной карты не было в ГУ ВВС? Заслуживают внимания и удивительные слова о том, что "атакована была материальная часть". Не воинская часть, т.е. организованная группа людей, связанных Уставом и воинской дисциплиной, а нагромождение бездушной и беззащитной "матчасти". Фраза имеет такое продолжение: "и полностью выведена [из строя] в 122 ИАП, 16 БАП, 74 ШАП, 39 БАП, частях 9 САД".
Для пущей убедительности рядом с номером полка (дивизии) стоят и цифры потерянных во время "внезапной атаки передовых аэродромов" самолетов. Цифры переписаны "один в один" с ведомости наличия самолетов в полках, не пропущена ни одна боевая машина, всё списано в утиль - даже 16-17 бомбардировщиков 39 БАП, которые не просто благополучно перелетели на аэродром Бобруйска, но и воевали в составе 13 БАД до конца июня; списаны со счета и дюжина "мигов" 41 ИАП (9 САД), воевавшая в составе дивизии Захарова до 3 июля, и полсотни уцелевших после разгрома первого дня истребителей 129 ИАП… Составители "Сводки" решили не мелочиться и, подобно проворовавшемуся завхозу, списать на последствия пожара весь склад, до последней пуговицы.
В том же стиле и темпе расправились авторы документа и с наиболее отличившимися в первый день войны истребительными полками: "123, 33, 127 и частично 124 полк неоднократно подвергались атакам противника с воздуха в период посадки и дозаправки самолетов, в результате к исходу 22.6 и середине дня 23.6 в этих частях остались одиночные самолеты, которые к 14 часам (какая точность - М.С.) 23.6.41 перелетели на аэродромы второй линии…"
Через несколько дней кто-то, наверное, подсказал товарищам, что такая "Сводка" смотрится не слишком красиво: какое-то "избиение младенцев" получается, а не война. Где ожесточенные бои, где первые победы над врагом? В результате за подписью все того же полковника Худякова появляется "Донесение о потерях материальной части частей ВВС ЗФ за период с 22.6 по 5.7.41 года". (314) Документ украшен грифами высшей степени секретности ("Особой важности. Сов. секретно"), а на первом месте в перечне рассылки указан нарком обороны СССР. Как нетрудно убедиться, именно цифры из этого Архивного Документа под названием "уточненные данные о потерях ВВС Западного фронта" перекочевали в толстые монографии советских историков, а уже из них - дальше, на газетно-журнальные страницы, заложив фундамент для сакраментального "1200, в том числе 800 на земле".
Оказывается, по "уточненным данным", были схватки боевые, да говорят - еще какие! Оказывается, в первый день войны 9 САД потеряла в воздухе 74 (семьдесят четыре) самолета! И это при том, что сам генерал Черных в боевом донесении вечером 25 июня пишет: "Наши потери в воздушных боях не более 5 самолетов", а суммирование донесений и отчетов полков позволяет увеличить эту цифру до 9. Потери в воздухе 10 САД и 11 САД завышены скромнее, примерно в два раза (до 23 и 34 самолетов, соответственно). Однако самое примечательное в этих "уточненных данных" - это прочерк в графе "сбито в воздушных боях" в строке 13 БАД. Той самой, 57 бомбардировщиков которой 22 июня сожгли немецкие истребители из JG-51 и I/JG-53.
К "уточненным данным" прилагалась и "Сводка о сбитых и уничтоженных на аэродромах самолетах противника за период 22.6 - 5.7.41 г." (315) Оказывается, в течение дня 22 июня три истребительные дивизии ВВС фронта в ожесточенных воздушных боях сбили 133 самолета противника (что, заметьте, ровно на 2 самолета больше чем они, якобы, потеряли в этих боях сами). Завышение числа побед в воздухе - дело вполне заурядное, тут-то удивляться нечему. Завысили - не сказать, что уж очень сильно (судя по немецким данным, 2-й Воздушный флот потерял от воздействия противника в первый день войны 25 боевых самолетов безвозвратно, еще 21 был поврежден). Важнее другое - кому именно завысили.
Можно было бы понять логику составителей "Сводки", если бы они раз в пять завысили реальные победы летчиков 123-го и 127-го полков, т.е. 10-й и 11-й дивизии. Однако в штабе ВВС фронта, похоже, не имели даже смутного представления о том, что же в действительности происходило 22 июня на передовых аэродромах. В результате в строку 10 САД они вписали всего 13 сбитых самолетов противника (т.е. значительно меньше, чем было заявлено одним только 123 ИАП), зато за 9 САД числится аж 85 сбитых! А так как ничего подобного, даже близко похожего, не было в докладах командиров полков и дивизии в целом, то все эти 85 несуществующих самолетов прошли по графе "разные".* И это еще не все - на следующий день, 23 июня, уже фактически несуществующая 9 САД сбивает на бумаге "Сводки" еще 25 самолетов противника (все опять же "разные"), не потеряв при этом в воздушном бою ни одного своего! Знай наших!
* В донесении штаба 9 САД от 25 июня читаем: "В воздушных боях сбито самолетов противника: 41 ИАП - 6, 124 ИАП - 3, 126 ИАП - выясняется, но не менее 4, 129 ИАП - точных данных нет".
Предвижу осуждающие голоса - допустимо ли в таком тоне писать об ошибках и слабостях людей, которые ежеминутно рисковали своей жизнью? Да, они ежеминутно рисковали, более того - эти люди её (жизнь) безвременно потеряли.
Первым погиб командующий ВВС Западного фронта генерал-майора И.И. Копец. По общепринятой версии - застрелился 22 июня 1941 г. в своем служебном кабинете, потрясенный разгромом авиации фронта. Версия эта по сей день не подкреплена (впрочем, и не опровергнута!) ни одним первичным документом, что, однако же, не мешает этой гипотезе занимать в отечественной историографии место неопровержимой истины.
В доступных документах управления ВВС Западного фронта нет даже малейших упоминаний об исчезновении командующего. Был человек - и весь вышел. Боевой приказ № 01 в 9-30 22 июня подписывает командующий ВВС Запфронта генерал-майор Копец, а Боевой приказ № 02 в 2 часа ночи 23 июня подписывает заместитель командующего, генерал-майор Таюрский, причем подписывает не как "исполняющий обязанности", а именно в качестве командующего. Никакого приказа о том, что новый человек вступил в должность командующего ВВС фронта, нет. Это невероятно странно. В армии так не бывает - даже отъезд командира в отпуск, назначение "врио" и возвращение прежнего начальника сопровождается появлением двух соответствующих приказов.
Мне не удалось понять, кто расписался на донесении командира 10 САД в адрес командующего ВВС фронта. Донесение отправлено в 14-45. В 16-55 кто-то расписался под резолюцией очень странного, совсем не уставного содержания: "Цифры ужасные. В оперативную сводку". (316) Подпись не имеет ничего общего с подписью Таюрского, Тараненко (заместитель начальника штаба, исполнявший в первый день войны обязанности Худякова на время лечения последнего в госпитале в Москве), Худякова, Свиридова. Хуже того, подпись начинается с абсолютно отчетливой буквы "К", но это не подпись Ивана Копеца - нет буквы "И" в начале, и написание буквы "К" совершенно другое. Что это было?
А вот под упомянутой в предыдущем параграфе резолюцией ("истребителями прикрыть не можем") на телеграмме начальника штаба 3-го ДБАК стоит подпись, несомненно похожая на подпись Таюрского. Телеграмма отправлена из Смоленска в 15-20, принята в Минске в 15-23. На телеграмме надпись "Вручить немедленно". (310) На документе нет никакой отметки о моменте времени, в который Таюрский расписался под резолюцией, но можно предположить, что это было не многим позднее 16-00 (если не раньше). Кто же тогда расписывался в 16-55 на донесении, адресованном конкретно командующему ВВС фронта? И если "самоубийство" произошло раньше этого времени, то тогда оснований усомниться в достоверности традиционной версии становится еще больше.
В реальном мире никакого "разгрома" авиации Западного фронта к полудню 22 июня не было: три дивизии (12 БАД, 13 БАД, 43 ИАД) оставались практически нетронутыми, на бомбардировщиках 3-го ДБАК не появилось еще и единой пробоины, сохраняли боеспособность 127 ИАП (11 САД), 123 ИАП и 39 БАП (10 САД). Что конкретно происходило в то время на аэродромах 9 САД - выяснить пока не удалось. В мире сводок и донесений, в котором в полдень 22 июня находился штаб ВВС фронта, тем более никакого "разгрома" не было, о чем вполне отчетливо свидетельствует Оперативная сводка № 01 от 12-00 22 июня. Судя по этому документу, 11 САД воюет, в воздушном бою потеряно 4 И-153, о других потерях ничего не сказано; с 9 САД и 10 САД "проводная связь нарушена, сведений о состоянии частей и выполняемых ими задач нет". (317)
И вот прочитав такую сводку, Герой Советского Союза, кавалер ордена Ленина и ордена Красного Знамени, участник двух войн (испанской и финской) 34-летний генерал Копец застрелился? Для человека с подобной биографией несравненно более естественным поступком было бы сесть в кабину боевого самолета (истребитель И-16 в личном распоряжении командующего ВВС был), слетать в Белосток и на месте лично разобраться в происходящем.
Несколько лет назад, еще в самой первой версии "Мирно спящих аэродромов", я высказал предположение о том, что Иван Копец лишь по чистой случайности погиб в тот день, когда началась война. А приехали за генералом совсем по другому делу, приехали люди с горячими сердцами, "друзья народа". К тому моменту уже приехали за Штерном, Смушкевичем, Локтионовым, через несколько дней приедут за Рычаговым, Птухиным, Проскуровым, Ионовым, Арженухиным… Перечень арестованных в рамках раскрученного в мае-июне 1941 года "дела авиаторов" длинный. Все эти сильные и мужественные люди не успели (не смогли, не догадались) уйти от "следствия" и неправого суда так, как это удалось сделать командующему ВВС Западного ОВО, застрелившемуся (или убитому) при аресте.
В качестве рабочей гипотезы эта и сейчас представляется мне наиболее правдоподобной. Отсутствие в доступных фондах ЦАМО каких-либо документов, объясняющих причину неожиданной смены командующего ВВС фронта, только укрепило меня в этом предположении. А в 2008 году белорусский журнал "Неман" (издается в Минске) опубликовал отрывки из дневника Пантелеймона Пономаренко (в июне 41-го он был 1-м секретарем белорусского ЦК и по должности - членом Военного Совета Западного ОВО). Публикацию к печати готовил известный российский историк В.Невежин, много работавший именно с такими, личными, историческими свидетельствами (читателям должна быть известна его книга "Сталин о войне. Застольные речи 1933-1945 г.г."), и это может служить некоторой гарантией от появления откровенной фальшивки.
Так вот, в записи за 22 июня по интересующему нас вопросу не сказано ни слова. Затем, если верить дневнику, в середине дня 23 июня Пономаренко имел телефонный разговор со Сталиным. Обсуждался вопрос об эвакуации Минска. А завершился разговор следующими словами Сталина: "Да, чуть не забыл. Смушкевич показал, что Копец являлся немецким шпионом. Командующим авиацией назначен его заместитель. Присмотритесь к его качествам. Расскажите об этом Павлову". (318) Особого внимания заслуживает последняя фраза. Получается, что командующий фронта генерал армии Павлов и ЧВС Пономаренко ничего не знали о смене командующего ВВС (т.е. своего подчиненного) и получили эту информацию из Москвы, с опозданием на сутки? Или о том, что генерал Копец мертв, Павлов и Пономаренко уже знают, и товарищ Сталин лишь объясняет им - каким матерым "врагом народа" был погибший? Погибший или арестованный?
10 июня 2010 г. журналист Николай Качук в газете с замечательным названием "Советская Белоруссия" опубликовал большую статью о жизни и смерти Ивана Копеца. (319) Качук утверждает, что ознакомился с личным делом генерала, в котором сказано "23.7.1941 года покончил жизнь самоубийством" . Седьмой месяц года - это июль, а не июнь. И в приказе Главного управления кадров № 0294 от 20 декабря 1946 года стоит та же самая дата: "Бывший командующий ВВС ЗапОВО генерал–майор авиации Копец И.И. исключается из списков Вооруженных Сил как покончивший жизнь самоубийством 23 июля 1941 года". В той же статье Н. Качук ссылается на некие дневниковые записи вдовы генерала, Нины Павловны Копец; она до самого отъезда из Минска в Москву (а это произошло 24 июня 1941 г.) ничего не знала о судьбе мужа, ей просто сообщили, что он вылетел в Белосток. В Москве Нину Павловну арестовали и дали пять лет, правда, не как ЧСИР, а за "антисоветскую агитацию"…
К новому же командующему чекисты "приглядывались" недолго. 8 июля 1941 г. Таюрский Андрей Иванович, 1900 г.р., член ВКП(б) с 1926 года, был арестован. В известной справке, которую по итогам "расследования" Л. Берия подал Сталину 29 января 1942 года, про Таюрского сказано следующее: "Уличается как участник антисоветсткого военного заговора показаниями… (все от показаний отказались). Сознался, что в руководстве ВВС Западного фронта проявил бездеятельность, в результате которой вверенные ему войска понесли большие потери в людях и материальной части". Нельзя не согласиться с тем, что потери были велики, и вина руководства в этом бесспорна. Однако, бездеятельность - это еще не "военный заговор", а выбитый пытками оговор - не доказательство вины. Но ни автор справки, ни его адресат этих очевидных вещей видеть не хотят. Таюрского расстреляли 23 февраля 1942 года. В день Красной Армии.
Тем временем начальник штаба ВВС Западного фронта С.А. Худяков делает блестящую карьеру. Полковник превращается в маршала авиации, успешно командует 1-й Воздушной армией, становится начальником штаба ВВС Красной Армии, затем заместителем главкома ВВС. Во время Ялтинской конференции маршал Худяков - советник Сталина по авиационным вопросам, на многочисленных фотографиях его можно видеть стоящим в нескольких шагах от Сталина, Рузвельта, Черчилля. После разгрома гитлеровской Германии маршал Худяков в должности командующего 12-й Воздушной армии Забайкальского фронта освобождает Манчжурию. Освобождает от японцев, от японского ставленника императора марионеточного государства "Манчжоу-Го" Пу И, а также от драгоценностей китайской императорской династии. Свергнутого императора сажают в один самолет, драгоценностями загружают второй. Тот, который с Пу И, долетел до Москвы, а вот второй самолет - исчез. Вместе с бесценными сокровищами.
14 декабря 1945 г. командующий 12-й Воздушной армии захвачен группой "Смерш" в Чите, доставлен в Москву и помещен в страшную Сухановскую тюрьму НКВД. Постановление об аресте будет оформлено только в марте следующего, 1946 года. Сразу же подчеркну, что я даже не пытаюсь намекать на причастность Худякова к хищению "трофейного имущества". В той гигантской воровской "малине", в которую превратилось КП/ГБ в конце сталинской эпохи, могло произойти все, что угодно; арестовать Худякова могли именно потому, что он стал нежелательным свидетелем каких-то темных дел…
Дальше начинается самое невероятное. В ходе следствия выясняется, что маршал С.А. Худяков - никакой не Худяков, а живущий уже более четверти века под чужим именем А.А. Ханферянц, по подложным документам проникший на службу в Красную Армию. С этого момента вся история окончательно превращается в жуткий трагифарс, и на сцене появляются печально-знаменитые "26 бакинских комиссаров". Бывшему маршалу предъявляют обвинение в том, что он (в возрасте 16 лет!) "был завербован английским офицером Вильсоном для шпионской деятельности и участвовал в конвоировании арестованных комиссаров к месту расстрела". Следствие длилось необычайно долго, смертный приговор был вынесен 18 апреля 1950 г. и в тот же день приведен в исполнение. В августе 1954 г. Худяков-Ханферянц был реабилитирован. (320)
Не слишком ли далеко отклонились мы от обсуждения событий июня 41-го? Нет, я думаю, что эта пара страниц получилась как раз о самом главном. О том, что история Войны - это всего лишь часть (да, очень важная, очень памятная, многое и надолго определившая часть) от целого, а целое - это история сталинской империи. Эта империя воевала, как жила. И жила - как воевала...
