19.06.13
"Западный фронт. Итоги" (еще одна глава из новой книги)
Замыкание кольца окружения у Минска происходило относительно медленно. По меньшей мере три дня - 29 и 30 июня, 1 июля - южнее Минска был лишь весьма дырявый заслон из подходящих к городу подразделений и частей 17-й танковой дивизии вермахта; столь же тонкой была "стальная нить" 18 тд, растянувшейся юго-восточнее Минска на 35 км от р. Волма до Жодино. На весьма условном "фронте" между Минском и Бобруйском 80-км разрыв между 47 ТК и 24 ТК закрывали два подвижных соединения: 10-я танковая дивизии и моторизованная дивизия СС "Рейх".
Абстрактно рассуждая, такая ситуация открывала возможность для деблокирования окруженной группировки войск Западного фронта ударом с востока, но даже попыток действовать подобным образом высшее командование Красной Армии не предпринимало. Утром 27 июня (соответствующие телеграммы сданы на узел связи Генштаба в 7-00) за подписями Буденного, Маленкова и Покровского (Военный Совет т.н. "группы армий Резерва Главного командования") были отданы приказы о развертывания 22-й, 20-й и 21-й Армий по линии рек Западная Двина, Днепр (Полоцк, Витебск, Орша, Могилев, Рогачев, Речица). (470) Можно (хотя едва ли нужно) спорить о "гуманности" такого решения, но с позиций жестокой логики войны других вариантов не было: спасать остатки разгромленных армий Западного фронта было уже поздно, а спасти Москву можно было только скорейшим выстраиванием нового фронта по естественному оборонительному рубежу рек Западная Двина и Днепр.
Сопротивление в двух "котлах окружения" (Белосток, Слоним и Новогрудок, Минск) продолжалось до первых чисел июля. В коротких строках донесений штабов ГА "Центр" трагедия окруженных описана так:
"29 июня.
В отдельных случаях противник все еще оказывает упорное и ожесточенное сопротивление. Главным образом стремится к прорыву и отходу на восток. Единого руководства операцией по прорыву и отходу не чувствуется…
30 июня.
В ходе завершения окружения и прочесывания тылового района противник все еще оказывает отчаянное сопротивление. Артиллерия и авиация противника бездействуют…Противник в районе Минска, похоже, деморализован. Более не оказывает никакого организованного сопротивления, но все же группами силою до полка время от времени наносит удары с целью деблокирования своих окруженных войск, иногда при поддержке танков…
1 июля.
В ночь с 30 июня на 1 июля упорные бои продолжались только под Зельвой, в других районах противник оказывал незначительное сопротивление, отчасти наблюдаются признаки полной его деморализации. Количество пленных и трофеев увеличивается. Общее число их пока трудно установить...
4 июля.
У противника в Налибокской Пуще более не осталось сил для оказания заметного сопротивления и с 3 июля он начал переходить на нашу сторону во все более возрастающем количестве. Пленные и перебежчики дают показания, что войска остались без продовольствия и деморализованы. Только там, где остались комиссары, они решаются на сопротивление…" (474)
По состоянию на 4 июля включительно в полосе действий ГА "Центр" было взято в плен 217 тыс. человек и, как сказано в донесении штаба ГА, "их число все более возрастает". (475) 8 июля командующий Группы армий генерал-фельдмаршал фон Бок издал приказ, в котором были подведены итоги операции: "Двойная битва за Белосток и Минск завершилась. Группе армий противостояли четыре русские армии, насчитывавшие около 32 стрелковых дивизий, 8 танковых дивизий, 6 механизированных бригад и 3 кавалерийские дивизии. Из них нам удалось разбить 22 стрелковые дивизии, 7 танковых дивизий, 6 механизированных бригад и 3 кавалерийские дивизии... На вчерашний день число пленных и количество захваченного военного имущества исчислялись следующими цифрами: взято в плен 287.704 человека, в том числе несколько корпусных и дивизионных генералов. Захвачено и уничтожено 2.585 танков, включая самые тяжелые, и 1.449 артиллерийских орудий..." (476)
И эти цифры не стали окончательными. Судя по справке штаба ГА "Центр" от 28 сентября, в сражении у Белосток, Минск было взято в плен 338,5 тыс. человек, уничтожено и захвачено 3.188 танков и 1.830 орудий. (477)
Приведенные в приказе Бока цифры говорят о том, что немцы несколько завысили исходную численность группировки Западного фронта: они насчитали 49 соединений (дивизий и бригад), а в реальности в составе ЗФ было 44 дивизии, но с учетом войск левого фланга 11-й Армии СЗФ (3-4 дивизии, оказавшиеся в полосе наступления 3-й ТГр вермахта) ошибка совсем невелика. По немецкой оценке "неразбитыми" остались 11 дивизий; нельзя не заметить, что и эта цифра вполне совпадает с данными, названными в ЖБД Западного фронта: "Из окружения удалось выйти отдельным отрядам и группам, из них наиболее многочисленными оказались 155-я, 143-я и 24-я стрелковые дивизии. Из остальных соединений вышли небольшие группы и отдельные лица. На рубеж реки Березина и южнее с боями вышли только 50, 100, 161, 64, 108, 143, 155, 55, 75 стрелковые дивизии, 20-й и 14-й мехкорпуса, 4-й воздушно-десантный корпус и небольшие остатки (до 1000 человек) 24, 6 и 42 стрелковых дивизий". (478)
Итого - 12 стрелковых дивизий и два мехкорпуса. Перечислены главным образом соединения 2-го эшелона фронта, но присутствуют также три дивизии 4-й Армии (6-я, 42-я и 75-я). Позднее, в августе 41-го был составлен "Перечень войсковых частей Западного ОВО, вышедших из Западной Белоруссии и участвующих в боях по состоянию на 1.8.41 г." (479) Существенных различий в списках нет; к числу вышедших из окружения добавлены две стрелковые дивизии (49-я и 121-я), добавился 17 МК, но не вошли в перечень 14 МК и 24-я сд. Все это обилие цифр и номеров сводится к тому, что две трети войсковых соединений Западного фронта были потеряны полностью, а одна треть, вроде бы, вышла. Теперь постараемся уточнить - в каком состоянии (в какой численности) вышли избежавшие окружения дивизии?
Состояние первичных документов войск Западного фронта (о чем многократно говорилось выше), да и состояние штабов, в которых эти документы должны были составляться, таково, что ни о каких точных цифрах не может быть и речи; все, что возможно - это зыбкие ориентировочные оценки на основании разрозненных и противоречивых документальных источников.
6-я и 42-я стрелковые дивизии. Это те самые, "брестские дивизии", разгромленные в первые два дня войны, именно они в Оперсводке № 1 штаба 4-й Армии уже вечером 24 июня были охарактеризованы как "остатки не имеющие боеспособности". Тем не менее, составители ЖБД фронта включили их в перечень вышедших из окружения, правда, с уточнением "небольшие остатки (до 1000 человек)". Есть еще и Оперсводка № 10 штаба фронта от 4 июля, в этом документе приведены такие данные: "6-я стрелковая дивизия – 340 человек, 42-я стрелковая дивизия – 4.000 человек, из них 50 % не обмундировано". (480) Четыре тысячи человек в дивизии, которая вместе с 6-й сд за неделю откатилась от Бреста до Днепра - это фантастика; возможной разгадкой может быть то, что уже за Днепром в дивизию зачислили мобилизованный личный состав (отсюда и странная фраза про "50 % не обмундировано").
Упомянута в Оперсводке № 10 и 55-я стрелковая дивизия, в ней к 4 июля было 800 человек.
Включен в состав вышедших 14-й мехкорпус; в соответствии с докладом о боевых действиях 14 МК к моменту вывода корпуса на переформирование (29 июня) в его дивизиях оставалось: 285 человек в 205-й мд, 450 - в 22-й тд, 1090 - в 30-й тд. (386) В среднем по 600 человек на дивизию.
В августовский "Перечень войсковых частей" был включен 17-й мехкорпус. В докладе командования корпуса вполне самокритично констатируется: "Характер и количество действительных потерь в корпусе установить не представилось возможным". Тем не менее, в докладе есть несколько слов, позволяющих ориентировочно оценить численность вышедшего из окружения личного состава: "В течении 14, 15, 16, 17 июля из состава частей и остатков корпуса был выделен отряд в 1.400 человек, который оборонял рубеж р. Сож... 22.7 по приказанию генерал-майора Борзикова из остатков корпуса сформирован и отправлен на передовые позиции в район Ярцево мотострелковый полк под командой майора Шипилюк и 25.7 сформирован мотострелковый батальон". (403) Даже если предположить, что все три формирования ("отряд", полк и батальон) составлялись из разных людей, и исключить возможность получения свежего пополнения, то и при этих, отнюдь не бесспорных допущениях, на одну дивизию корпуса в среднем придется по 1,6-1,8 тыс. человек.
В предыдущей главе была упомянута докладная записка батальонного комиссара Диброва (представитель политуправления фронта), где сказано, что из остатков трех дивизиях, вышедших за реку Волма, было сформировано два батальона общей численностью в 1200 человек. Три дивизии - это 155-я, 100-я и 108-я сд. Первая из них, заметим, упомянута в ЖБД фронта в перечне "наиболее многочисленных". Примечательно и то, что эти три дивизии из трех разных корпусов; вполне уместно предположить, что где-то вышли из окружения и другие остатки этих дивизий. В частности, 44 СК (64-я и 108-я сд вместе с примкнувшими к ним подразделениями других соединений фронта) вывел из окружения порядка 3 тыс. человек.
Возможно, самой многочисленной и успешной - на этом ужасающем фоне - оказалась 24-я Железная дивизия, в которой из окружения вышло порядка 2 тыс. человек.
Резюме: при самой оптимистичной оценке средняя численность личного состава вышедших из окружения дивизий Западного фронта составляла не более 1,5 тыс. человек. Дальше все считается очень просто: 18 дивизий (12 стрелковых плюс два мехкорпуса) по 1,5 тыс. человек в каждой. В сумме набирается 27 тысяч. Округлим до 30. Увеличим получившееся число в полтора-два раза (кроме дивизий в составе фронта были еще и корпусные, армейские, тыловые, военно-учебные и прочие части и учреждения). Итого: 45-60 тыс. человек, и это всё, что осталось от Западного Особого военного округа. А было в нем накануне войны - как указано в знаменитом "Статистическом сборнике № 1" - 600 тыс. человек (и это не считая 71 тыс. призванных на "учебные сборы").
600 - 60 = 540.
Безвозвратно потеряно девять десятых личного состава. В абсолютных числах - больше полумиллиона. Косвенное подтверждение правильности такой оценки потерь можно обнаружить в известном и вполне официальном статсборнике Кривошеева ("Гриф секретности снят"), в соответствии с которым Западный фронт с 22 июня до 9 июля потерял 521 тыс. единиц стрелкового оружия.
Несколько слов (без претензий на энциклопедический охват) о судьбе командного состава разгромленного фронта.
Убиты в первых боях и при выходе из окружения: командир 6-го мехкорпуса генерал-майор М.Г. Хацкилевич и начальник артиллерии корпуса генерал-майор А.С. Митрофанов, командир 13-го мехкорпуса генерал-майор П.Н. Ахлюстин, командир 21-го стрелкового корпуса генерал-майор В.Б. Борисов, командир 27-й стрелковой дивизии генерал-майор А.М. Степанов, командир 29-й танковой дивизии полковник Н.П. Студнев.
Пропали без вести (погибли при невыясненных обстоятельствах): командир 5-го стрелкового корпуса генерал-майор А.В. Гарнов, его заместитель генерал-майор Ф.И. Буданов и начальник артиллерии корпуса генерал-майор Г.П. Козлов, заместитель командира 13-го мехкорпуса генерал-майор В.И. Иванов, начальник штаба 11-го мехкорпуса полковник С.А. Мухин, начальник штаба 6-го мехкорпуса полковник Е.С. Коваль, командир 6-й стрелковой дивизии полковник Попсуй-Шапко, командир 8-й стрелковой дивизии полковник Н.И. Фомин, командир 55-й стрелковой дивизии полковник Д.И. Иванюк, командир 25-й танковой дивизии (13 МК) полковник Н.М. Никифоров, командир 36-й танковой дивизии (17 МК) полковник М.З. Мирошников, командир 209-й моторизованной дивизии полковник А.И. Муравьев.
Попали в плен: командир 4-го стрелкового корпуса генерал-майор Е.А. Егоров, командир 6-го кавкорпуса И.С. Никитин, начальник штаба 21-го стрелкового корпуса генерал-майор Д.Е. Закутный, начальник АБТУ 10-й Армии полковник Г.И. Антонов, заместитель командира 11-го мехкорпуса генерал-майор П.Г. Макаров и начальник артиллерии корпуса генерал-майор Н.М. Старостин, командир 13-й стрелковой дивизии генерал-майор А.З. Наумов, командир 49-й стрелковой дивизии полковник К.Ф. Васильев, командир 4-й танковой дивизии генерал-майор А.Г. Потатурчев, командир 29-й моторизованной дивизии генерал-майор И.П. Бикжанов, командир 36-й кавдивизии генерал-майор Е.С. Зыбин. После окончания войны Егоров, Наумов, Зыбин, Закутный были казнены, Потатурчев умер в тюрьме до суда, Антонов активно сотрудничал с Власовым, но смог избежать репатриации в СССР.
Получили ранения: начальник штаба 3-й Армии генерал-майор А.К. Кондратьев, командир 85-й стрелковой дивизии генерал-майор А.В. Бондовский, командир 86-й стрелковой дивизии полковник М.А. Зашибалов, командир 6-й кавдивизии генерал-майор М.П. Константинов. командир 31-й танковой дивизии (13 МК) полковник А.С. Калихович. (488)
Итого - 34 старших командира (генералы или полковники на генеральских должностях)
Судьба высшего командования Западного фронта была еще более трагична. Командующий войсками фронта генерал армии Д.Г. Павлов, начальник штаба генерал-майор В.Е. Климовских, начальник артиллерии генерал-лейтенант Н.А. Клич, начальник связи генерал-майор А.Т. Григорьев, заместитель командующего ВВС фронта генерал-майор Таюрский были арестованы и расстреляны. По одному делу с Павловым был осужден и расстрелян командующий 4-й Армии генерал-майор Коробков. Командующий ВВС Западного фронта генерал-майор И.И. Копец застрелился (или был убит при аресте). Начальник оперативного отдела штаба фронта генерал-майор И.И. Семенов был арестован и приговорен к 10 годам тюрьмы, в октябре 1942 г. досрочно освобожден, восстановлен в звании. (382)
Теперь постараемся оценить размер потерь личного состава, которыми ГА "Центр" заплатила за столь сокрушительный разгром своего противника.
В оперативной сводке штаба 9-й Армии вермахта от 2.7.41 г. указано, что с 22 по 28 июня Армия потеряла 4.764 человек, в том числе 1.449 - безвозвратно (убитые и пропавшие без вести). (482) В пересчете на 12 пехотных дивизий, входивших в её состав, это означает потерю 57 человек в день (на самом деле - еще меньше, т.е. в составе Армии кроме пехотных дивизий были отдельные подразделения и части корпусного и армейского подчинения). По меркам июня 41-го эта цифра чуть выше обычного; можно предположить, что на итоговую сумму повлияли (в сторону увеличения) потери пехотных дивизий 20 АК, отражавших удар КМГ Болдина.
Потери 3-й Танковой группы значительно меньше: с 22 июня по 2 июля всего 1.769 человек, в т.ч. 583 безвозвратно. (483) В пересчете на 7 дивизий, входивших в состав Группы, получается 24 человек в день - феноменальная цифра, особенно принимая во внимание боевой путь 3-й ТГр и её "безнадежно устаревший" (вернем советским историкам это звучное определение) танковый парк.*
* В дальнейшем уровень потерь в 3-й ТГр вырос и стал вполне "нормальным" по меркам вермахта; за 50 дней войны, с 22 июня по 10 августа семь дивизий и одна бригада (900 мпб) Группы потеряли 17.199 человек, т.е. 46 на дивизию в день. (NARA, T 313, R 231, f. 140)
В оперативной сводке штаба ГА "Центр" от 3-30 3 июля сказано, что "по неполным данным потери 4-й и 9-й Армий и 3-й Танковой Группы составляют: убиты 221 офицер и 2655 солдат, ранено 389 офицеров и 7125 солдат, пропало без вести 20 офицеров и 945 солдат". (484) Суммарно это дает потерю 11.355 человек, в т.ч. 3.841 безвозвратно.
Потери 2-й Танковой группы в указанной выше оперсводке не отражены. Однако есть известные данные по т.н. "десятидневкам" (суммарные ведомости потерь вермахта за каждые 10 дней войны), в соответствии с которыми с 22 июня по 20 июля Танковая группа Гудериана потеряла 4.368 человек, в т.ч. 1.142 безвозвратно. На первый взгляд, даты не совпадают, но надо иметь в виду, что с утра 3 июля обе Танковые группы (2-я и 3-я) были сведены в одну 4-ю танковую армию (в дальнейшем это решение было признано не слишком удачным, и все вернулось "на круги своя"); таким образом, учтенные в "десятидневках" как потери на 20 июля являются, по сути дела, потерями на конец дня 2 июля.
Таким образом, с достаточной для ориентировочной оценки точностью нижней границей потерь ГА "Центр" за первые десять дней войны можно считать цифру в 16 тыс. человек (11.355 + 4.368), в том числе 5 тысяч безвозвратно (3.841 + 1.142). Принимая во внимание неизбежную неточность и неполноту сводок, составленных по горячим следам боев, следует увеличить полученные цифры на 20-25%. Таким образом мы приходим к верхней оценке общих потерь, понесенных ГА "Центр" за время разгрома Западного фронта (с 22.6 по 2.7), в размере 19-20 тыс. человек. В среднем по 40 человек в день на дивизию.
Соотношение потерь с потерями противника (Красной Армии) порядка 1 к 27. Если же считать только безвозвратные потери, то пропорции получаются и вовсе сумасшедшие (1 к 80), но это - в данном конкретном случае - глубоко неверный подход, т.к. в Красной Армии само соотношение числа раненых и безвозвратно выбывших из строя было абсолютно ненормальным (безвозвратные потери многократно выше санитарных за счет огромной доли "пропавших без вести" в структуре потерь). Количество раненых в частях Западного фронта сегодня не назовет никто, да и обсуждать эту страшную тему никто по сей день не решился. Поэтому ограничимся "скромной" пропорцией в 1 к 27. Может быть, даже 1 к 25.
Средне-арифметические цифры обычно не отражают всей полноты картины, поэтому стоит "подкрутить резкость" и рассмотреть потери немецких дивизий, понесших максимальный урон.
Большими (вероятно - самыми большими в ГА "Центр") были потери 18-й танковой дивизии (2-я ТГР). За первые 10 дней войны дивизия потеряла (главным образом - в боях против 47-го стрелкового корпуса у Слоним, Барановичи) 1.346 человек.
Штурмовавшая Брестскую крепость 45-я пехотная дивизия за 8 дней боев потеряла 1.120 человек; средние ежедневные потери составляют 140 человек, и это также рекордно-высокие для ГА "Центр" значения.
29-я моторизованная дивизия (2-я ТГр), в течение 4-5 дней державшая под многочисленными ударами выход из Белостокского "мешка", потеряла до 2 июля 1.026 человек; примерно 100 в день.
Не прошли бесследно для статистики потерь вермахта и бои, которые 25-28 июня в районе Трабы, Ивье вела 24-я Железная дивизия генерала Галицкого. Как пишет (причем пишет, ссылаясь на свой служебный доклад) в своих мемуарах Г.Гот, командующий 3-й ТГр, "за первые три недели боев потери 19-й танковой и 14-й моторизованной дивизий в общей сложности составляют 163 офицера и 3.422 унтер-офицера и солдата". (485) В среднем - 85 человек в день.
Максимальными были, вероятно, потери 7-й танковой дивизии 26 июня; как было выше отмечено, дивизия потеряла в тот день более 193 человек ("более", т.к. в этой цифре не учтены потери одного из мотопехотных полков дивизии). Этот "пиковый" уровень потерь объясняется, скорее всего, тем, что 26 июня дивизия попала под массированный удар советской авиации; во все другие дни её потери были значительно ниже, составив в целом за июнь порядка 500 человек.
Все это обилие цифр приведено совсем не для того, чтобы просто утомить читателя. Размер средних, больших, максимальных ("пиковых") однодневных потерь дивизий вермахта дает нам некую "опорную площадку", позволяющую оценить реальные возможности средств поражения той эпохи и масштаб потенциально возможных "кровавых потерь" (есть в военном деле такой жутковатый термин, означающий совокупность убитых и раненых).
В общем и целом для немецких дивизий ГА "Центр" первая неделя войны состояла из маршей, изредка нарушаемых отдельными короткими стычками. Такому "режиму боевых действий" соответствовали потери 40-50 человек на дивизию в день. 45-я пехотная у стен Брестской крепости не маршировала, а вела напряженный бой; результат - "кровавые потери" порядка 140 человек в день. Ожесточенные многодневные бои пришлось вести 7-й, 18-й, 19-й танковым, 29-й моторизованной дивизиям - там и потери приближаются (или заметно превышают) отметку в 100 человек в день. Разумеется, все эти цифры могут быть неполны и неточны; вполне возможно, что какие-то эпизоды напряженных боев оказались за рамками этой книги, соответственно, можно предположить, что реальные потери в дивизиях вермахта в какие-то моменты доходили до отметки 200-250 человек в день.
А что мы видим на другой стороне фронта? 128-я стрелковая дивизия (11-я Армия Северо-Западного фронта) исчезает за один день 22 июня; в дивизии было 15,5 тыс. человек - где они потерялись? Левым соседом 128-й сд была 56-я стрелковая дивизия Западного фронта; в Боевом донесении № 3 штаба 3-й Армии от 12-30 24 июня утверждается, что "56-я сд в результате боев имеет два небольших разрозненных отряда численностью до 700-800 человек". Что же это за бои такие, в которых дивизия теряет по 4-5 тыс. человек в день? Можно до бесконечности спорить о ТТХ советских и немецких пулеметов-минометов, но никакие технические нюансы не могут служить объяснением 20-кратной разницы в ежедневных потерях противоборствующих дивизий. Или надо допустить, что красноармейцы стреляли бумажными шариками, а немецкий пулеметчик строчил ядреными бомбами...
Впрочем, вопросы эти - вполне риторические. Ответ известен. Ситуация, сложившаяся на Западном фронте, примечательна лишь тем, что процесс, который в документах штабов Красной Армии обозначался словами "дивизия рассеялась", находит свое четкое количественное выражение в цифре захваченных немцами пленных. Если взять за основу полученную выше оценку совокупных потерь фронта (540 тыс. человек), то учтенные немцами 338,5 тыс. пленных составляют 63% потерь Западного фронта.*
* В последние годы чрезвычайное распространение в патриотических кругах получила байка о том, что "немцы хватали всех мужчин призывного возраста и зачисляли их в военнопленные". Авторов и распространителей этого бреда нисколько не смущают простые вопросы: "Зачем?" "Кто их должен после этого кормить?" "Как совместить это с фактом освобождения сотен тысяч реальных военнопленных?" Летает по всемирной Сети даже некий "приказ от 8 июля". Да, приказ от 8 июля существует. Правда, это 8 июля 1943 (сорок третьего) года, и подписал его Гимлер, который прямого отношения к вермахту, войне и военнопленным не имел. "Пленные мужчины в возрасте от 16 до 55 лет, взятые в борьбе с бандами (подчеркнуто мной - М.С.) в зоне военных действий, армейском тылу, восточных комиссариатах, генерал-губернаторстве и на Балканах, считаются военнопленными".
Тут еще очень важно подчеркнуть, что общее количество "рассеявшихся" было несомненно больше числа захваченных немцами в плен. Какое-то количество (тысячи? десятки тысяч?) бывших красноармейцев, переодевшихся в гражданскую одежду, избежали плена - укрылись в глухих лесных деревнях, вернулись к себе домой (в условиях очень дырявого "кольца окружения" это было осуществимо в больших географических масштабах, включая перемещение жителей восточной Польши в западную Польшу), ушли в партизаны, записались в "полицаи" и.т.д. Несомненно и то, что многие тысячи (десятки тысяч?) "июньских окруженцев" по несколько месяцев брели лесными тропами на восток и вышли к своим уже после составления всех упомянутых выше отчетов, докладов и "перечней".
Дать сколь-нибудь реалистичную оценку количества "уклонистов" (покинувших свою часть, но при этом уклонившихся от попадания в немецкий лагерь для военнопленных) очень трудно - если вообще возможно. Редкие, разбросанные по различным документам советских штабов цифры позволяют лишь утверждать, что пропавших без вести было во много раз больше, чем убитых.
"За период боев 161-я сд (от которой осталось, как сказано в том же политдонесении, всего 700 человек - М.С.) имеет незначительные потери убитыми и ранеными (примерно 354 человек, максимум), остальные потеряны, попали в окружение (так называемые без вести пропавшие), пробились к другим частям или ходят по дорогам и лесам и ищут свои части". (468)
"В 797-м стрелковом полку 232-й сд было убито и ранено: начсостав - 14, младший начсостав - 15, рядовой состав - 113, а пропало без вести: начсостав - 31, младший начсостав - 82, рядовых - 904 (в целом получается соотношение 1 к 7). Есть все основания полагать, что большая часть пропавших без вести разбежались, дезертировали с поля боя и находятся в лесах в районе действия дивизии". (489)
Разумеется, это "отдельные частные случаи". Столь же бесспорно и то, что ни одного противоположного "частного случая" - примера дивизии, в которой потери убитыми и ранеными были бы больше числа разбежавшихся - пока еще никто не нашел. Переходя от частного к общему, от потерь отдельных частей и соединений к потерям всего Западного фронта, можно предложить лишь очень зыбкую оценку, основанную на предположении, что число убитых и раненых с одной стороны (в данном случае - в частях Красной Армии) не могло более, чем в 4-5 раз превосходить соответствующий показатель противника (вермахта). При таком (да, очень зыбком и едва ли доказуемом) допущении, можно предположить, что потери Западного фронта состояли из 80-100 тыс. убитых и раненых и порядка 400-450 тыс. "рассеявшихся".
-
